Home Page A.Skala
Нажмите здесь чтобы оставить закладку
 
 

ПОСЛЕДНИЕ ВРЕМЕНА ОБИТЕЛИ

С приходом к власти в России безбожников на Русскую Православную Церковь были учинены гонения, которые можно сравнить с гонениями на исповедников имени Господня лишь в первые века христианства. Рушились и разорялись храмы и монастыри, уничтожались святыни, грабилось церковное имущество, физически уничтожались духовенство и миряне. Началась эра новомучеников и исповедников. Не прошло это лихолетье и мимо Жадовской обители. Не давало покоя атеистам не только существование самого монастыря, но и его имущество, которое на протяжении столетий жертвовали Пустыни благочестивые христиане.

И хотя, по сравнению с иными монастырями, имущества этого было не так уж и много, но никак не могли смириться борцы за "идею справедливости и равенства" с наличием у "черносотенного духовенства" его как такового.

По описям на 1917 год за монастырем числилось: водяная мукомольная мельница, 1540 десятин (около 1700 га) земли и 227 десятин (около 250 га) леса. Рядом с монастырем был разбит большой сад, а под монастырской горой были три небольших рыбных пруда.

Безусловно, повальная национализация не могла не коснуться земельной собственности монастыря. К началу 1918 года обитель владела из всех вышеперечисленных земель лишь небольшим, по сравнению с прежде имеющимися в ее распоряжении угодьями, участком земли в 72 десятины, на котором располагались сам монастырь, луг и сад возле обители, и небольшой участок леса. Но и эти земли новая власть решила у монастыря экспроприировать. Архимандрит Каллист письмом от 20 апреля 1918 года обращается с письмом от имени братии к новой власти "с покорнейшей просьбой оставить монастырю сей Пустыни бывший у него с давнего времени до сих пор участок земли при монастыре". Смиренно просит управляющий обителью новых хозяев помилосердствовать о монастыре, напоминает этим вчера еще благочестивым верующим, а ныне в одночасье забывшим о своих духовных корнях иудам, о прежнем отношении к святыне: " прошу боголюбивых граждан вспомнить совместные наши молитвы в продолжение многих лет пред Святою Чудотворною Казанскою иконою Божией Матери и Ея видимую помощь и заступление, неоднократно нам являемые чудесно в годины грозивших нам несчастий от неурожаев по случаю засухи и проч., а поэтому и пощадить Святую Ея обитель от разорения и запустения, что с отобранием от нея земли неминуемо должно случиться".

Услышали ли "боголюбивые граждане" обращение уважаемого и так прежде любимого пастыря, вняли ли они увещеванию того, чью руку еще вчера благоговейно лобзали? Пощадили ли святую обитель, в которую десятилетиями ходили сами, водили своих детей, на благоукрашение которой жертвовали свои трудовые копейки их деды и прадеды? Тщетны были надежды отца Каллиста. Не только не оставили землю за монастырем, но и воистину не пощадили саму обитель.

6 марта 1919 года на заседании Карсунского уездного совета РККД рассматривали вопрос под № 7 "О Жадовской пустыни". Решение было страшно своей лаконичностью: "Ликвидировать Жадовскую пустынь. Для инвентаря командировать в село Жадовку т. Фролова. Вырученные от ликвидации деньги внести в кассу уездного исполкома". Однако, монастырь закрыли лишь юридически. Все строения, храм и братия остались на месте. Ликвидировать Пустынь в полном смысле не решились, - обитель отныне стала приходским храмом с. Жадовки. Вероятно, новые власти просто испугались народных волнений, - ведь Пустынь со своей Чудотворной иконой оставалась одним из выдающихся в ряду иных духовных центров губернии. Однако решено было, если уж не закрыть обитель, то хотя бы воспользоваться имуществом и ценностями монастыря. Его в буквальном смысле ограбили. Под предлогом помощи голодающим и под прикрытием необходимости борьбы со свирепствующими в то время эпидемиями, в монастыре были изъяты ценности, национализированы постройки, закрыт храм на источнике, надвратная и домовая церкви. И вновь у богохульников не поднялась рука на святыню - на Чудотворную икону. Однако ее украшения, оклад и риза не давали спокойно жить святотатцам. Да и сама икона была для безбожников как "бельмо на глазу". Необходимо было принять все меры для национализации как народного достояния всего того, что представляло хоть малейший меркантильный интерес для новой власти. Именно тогда, когда Чудотворная станет народной (читай - государственной) собственностью, тогда с ней можно будет делать все, что этому самому государству вздумается. В апреле того же года в монастырь направлен уполномоченный уездного исполкома, которому поручено "произвести опись религиозных изображений в храмах Жадовской пустыни". Но ни Чудотворный образ, ни его копию из бывшей обители не увезли. Вероятно, не посмели. Однако, именно после этой "описи" наверное и были изъяты оклады как с самой Чудотворной, так и с ее копии. Иначе чем объяснить, что вскоре после этого на украшение Жадовской иконы вновь начинают поступать средства от благодетелей? Православное сердце не могло смириться с видом поруганной и оскверненной святыни. Вот пример такого пожертвования - письмо на имя архимандрита Каллиста из Симбирского Епархиального Совета: "Препровождаем при сем переводом по почте две тысячи рублей, полученных от А.В. Дувинг (дочь генерал-майора, начальника Симбирского губернского Жандармского Управления В.А. Дувинг - протод .А.Скала) от неизвестной на украшение Св. Иконы Божией Матери". В 1922 году из пожертвованного материала по заказу архимандрита Каллиста в Симбирске изготовлен новый оклад и для копии Чудотворного образа - "металлическая рамка и риза, украшенные искусственными каменьями и жемчугом". Только Сама Пречистая Богородица и упование на Ее заступничество пред Господом помогала братии обители переживать начавшиеся страшные для Церкви Божией времена на Руси.

Не смотря на гонения, насельники из монастыря добровольно не уходили. По данным, представленным в Духовную Консисторию управляющим обителью в 1913 году, в монастыре было в числе насельников: два архимандрита (о. Макарий и о. Каллист), шесть иеромонахов (в их числе о. Евстратий - бывший насельник Валаамского монастыря, в 1906 совершивший паломничество на св. гору Афон, затем около трех лет до 1910 года находившийся в составе Русской Духовной Миссии на Святой Земле в Иерусалиме, о. Феофан, также бывший насельник Валаамской обители, затем Соловецкой пустыни), три иеродиакона (среди них о. Иона, бывший насельник Валаамской обители), несколько простых монахов и более двух десятков послушников. Через семь лет, в 1920 году, в Жадовской пустыни проживали под управлением архимандрита Каллиста три иеромонаха, два иеродиакона, пять монахов и семь послушников. Обитель продолжала оставаться православным монашеским общежитием.

Однако, для советской власти все служители Церкви, в каком бы они сане не находились и где бы не проходили свое послушание, оставались идеологическими врагами. Тем более любой монастырь считался для богоборцев "оплотом мракобесия и контрреволюции". В 1920 году над Жадовской обителью вновь нависла угроза уничтожения. И опять был найден выход. Церковная власть предложила бывшему монастырю преобразоваться для сохранения обители в "трудовую- промышленную артель". В циркулярном письме на имя архимандрита Каллиста, подписанном членом Епархиального Совета протоиереем Иоанном Апраксиным, епархиальное руководство предложило братии рассмотреть устав артели "в связи с тяжелым положением монастыря. При чем оказалось, что 1. Устав трудовой артели совершенно не касается религиозных верований и с этой стороны может быть приемлемым для монастырей, 2. Физический труд, который предписывается уставом артельщикам, является согласным с общим укладом монастырской жизни, 3. В случае образования в монастыре трудовой артели насельники получают права юридического лица, могут владеть недвижимым имуществом, покупать и продавать". Следует отметить, что Церковь декретом 1918 года была лишена прав юридического лица. Образование трудовой артели смогло бы сохранить под этим юридическим прикрытием сам монастырь, оградив, хоть на время, от притязаний власть имущих на обитель. Ведь закрывать "власти трудящихся" пришлось бы уже не Пустынь, а трудовую артель, что противоречило бы устоям самой власти. Документально не известно, была ли создана в Жадовке монашеская артель. Вероятно, власть вовремя одумалась и осознала, что может сама содействовать сохранению столь ненавистных ей монастырей, а поэтому и не дала возможности такого поворота событий. Иначе чем еще объяснить, что здание монастырского храма и несколько келий было передано обители не в собственность, как предполагалось уставом артели, а всего лишь в аренду? Действительно, монастырь перестал существовать. Его закрыли, преобразовав Казанский храм в приходскую церковь. Монашествующие и священноиноки бывшей Пустыни стали церковно- и священнослужителями приходского храма. Но для верующих и для церковной власти монастырь, хоть и переименованный, оставался монастырем.

Как бы то ни было, однако даже в таких суровых условиях Жадовская Пустынь продолжала существовать, и в ней не прерывалась молитва пред Чудотворным образом Заступницы Небесной.

В 1924 году был арестован "за антисоветскую деятельность" управляющий монастырем архимандрит Каллист. Ему вменялось в вину "недонесение органам власти об известной ему контрреволюционной организации". В то время, а именно летом 1924 года, в с. Жадовка были арестованы несколько десятков жителей, в основном сельской интеллигенции, обвиняемых в "контрреволюционной деятельности". Вероятно, в их число вошел и отец Каллист. Однако, доказательств вины батюшки или не было, или они были явно недостаточными, и, в отличие от иных арестованных, отца архимандрита приговаривают к двум годам лишения свободы условно с испытательным сроком на три года и он возвращается в Пустынь.

Но не только эти испытания легли на долю отца Каллиста. Он прекрасно осознавал, что существованию своему обитель обязана лишь предстательству Царицы Небесной и нахождению в монастыре Чудотворного образа. Именно эта почитаемая в народе святыня, ее духовная ценность и отношение, не смотря ни на какие гонения и притеснения Церкви и верующих, к ней боголюбивых православных христиан, не дают возможности властям в одночасье и окончательно закрыть Жадовскую Пустынь. До 1927 года святая Икона приносилась в Симбирск, в 1924 году переименованный в Ульяновск. Тысячи человек встречали икону в губернском городе. Из-за этого всенародного почитания Чудотворной безбожники никак не могли ликвидировать как ее саму, так и посвященную ей обитель. Но предпринимать что-то в связи с влиянием этого "опиума народа" на сам народ власти были обязаны. Осознавая опасность, управляющий монастырем все силы свои полагал для того, чтобы сохранить в тогдашнее лихолетье Чудотворный образ. Но беда все же случилась.

В ночь на 14 июля 1926 года из храма монастыря была похищена копия Жадовской иконы. Безусловно, злоумышленники охотились за самой Чудотворной. После ежегодного принесения в Ульяновск, икону 4 июля с почестями проводили из города обратно в обитель. За прошедшие с этого дня полторы недели образ должен был бы находиться опять в монастыре. На это и был сделан расчет. Однако, в пути святыня задержалась в одном из селений, где на протяжении всего пути следования из Ульяновска в Жадовку сопровождавшие Чудотворную монахи по просьбе жителей служили молебны. К встрече святыни в Пустыне уже приготовились и перенесли копию иконы из большого киота в центре храма на жертвенник в алтаре, освободив киот для размещения в нем, как обычно, самой Чудотворной. Однако сама святыня в обитель доставлена еще не была. Похитители об этом не знали. Ночью с 13-го на 14-е июля святотатцы проникли в храм обители. Вот как об этом сообщает Епархиальному Совету архимандрит Каллист в своей докладной записке.

"Церковно-приходской Совет Богородице-Казанской церкви б. Жадовской Пустыни при сем долг имеют донести Епархиальному Совету, что в ночь на 14 июля сего 1926 г. злоумышленники, проникнув в церковь через южную железную решетчатую дверь, хотя и запертую в середине большим замком, проникли в главный алтарь и, сняв с престола стеклянный футляр, похитили из него серебряную дарохранительницу и серебряный ковчежец, вытряхнув из него запасные Дары на ступеньку заклиросного киота, в котором обычно всегда помещалась Чудотворная Икона, когда Она не в ходу, а Копия в это время ставилась в алтаре на жертвеннике. С Престола унесли два средней величины серебряных креста. Сорван, по-видимому ошибочно, медный оклад с большого напрестольного Евангелия вместе с деревянными корками. Св. Антиминс оказался на полу у Престола, а само Евангелие брошено на окно.

С малого молебного Евангелия тоже сорвана медная оправа и брошена на окно.

С жертвенника похищена Копия с Чудотворной иконы, в металлической рамке и ризе, украшенной искусственными каменьями и жемчугом; риза сия изготовлена в г. Симбирске в 1922 году из пожертвованного материала.

Кроме сего с жертвенника унесены два медных блюдца, медный подставок к лампаде и серебряный ковшичек. Между тем, братские кружки, стоявшие на полу у жертвенника с деньгами, остались не тронутыми".

То, что хищение совершено безбожниками, не боявшимися кары Господней и не имеющими в сердце своем ничего святого, очевидно. Ведь даже идущему на святотатственную кражу человеку, имеющему хоть остатки совести, не придет в голову срывать кощунственно оклады с Евангелий и бросать на пол Святой Антиминс.

Шли воры именно за Чудотворной. И когда оказалось, что Иконы нет в храме, они в помешательстве и злобе сатанинской высыпали Святые Дары на ступеньки того самого пустого киота, где должна была быть столь ненавистная для них святыня. Как хотелось им хоть так "досадить" Богу, в Которого они так не верили!

Хищники в обличье человеческом всячески старались создать видимость простого ночного грабежа. Похитили серебряную утварь, которая была на виду. Но переусердствовали, - зачем обычному вору брать ничего не стоящие медные тарелочки и подставки под лампады? А вот то, что представляло бы ценность для обычного грабителя - деньги в жертвенных кружках, - не взяли. Цель то у святотатцев была иная! Шли то они за Святым образом.

Но даже неудавшаяся кража была использована безбожниками. Был пущен слух, что похитили не копию, а саму Чудотворную, а находившаяся в то время в обители святыня не настоящая, а лишь список с нее. Именно под этим предлогом губернские власти отказали Епархиальному Совету в разрешении на хождение с Чудотворной по селениям губернии. Вероятно, что именно для отмены всенародно почитаемого хода и было организовано неудавшееся похищение Жадовской иконы. Не должно было быть на родине вождя мирового пролетариата ничего подобного!

Об этом факте свидетельствует и протокол заседания Епархиального Совета от 13 августа 1926 года, в котором говорится: " 29 июля сего года Преосвященным епископом Виссарионом было возбуждено пред ГАО (губернский административный отдел - протод. А. Скала) ходатайство о выдаче разрешения на право хождения со св. чудотворной иконой по селениям Ульяновского, Карсунского и Сызранского уездов, каковое ходатайство не получило удовлетворения в виду распространившихся в городе слухов, что 14 июля была украдена не копия чудотворной иконы, а сама икона". Однако узнаваемая и всеми почитаемая икона была в обители. В этом мог убедиться каждый, кто побывал в монастыре, а таковых было множество. Провокация потерпела фиаско.

В 1927 году вновь нависли над обителью тучи. Рабоче-крестьянская власть решила уже окончательно избавиться от монастыря. Для этого нужно было лишить обитель всего ее имущества, а насельников разогнать - пусть идут куда угодно. Необходимо привести текст депеши Губернского Административного Отдела в адрес Жадовского вол.исполкома от 27 февраля 1927 г. под грифом "Спешно. Секретно".

"По имеющимся в ГАО сведениям монахи бывшего монастыря Жадовской Пустыни имеют в своем пользовании 7 десятин пахотной земли. ГАО просит сообщить: 1.кому означенная земля принадлежит, 2.от кого и на каких основаниях они получили эту землю и 3. кто и каким путем ее обрабатывает. Кроме того, сообщите, не имеет ли ВИК ввиду использовать фактически жилые и хозяйственные здания бывшего монастыря, включая и те помещения, которые отданы Вами по условию в арендное пользование под жилье монахам, для жилищ, санитарно-медицинских, культурно-просветительных и т.д. целей. Просьба ответ не задерживать".

Такой запрос от губернского начальства руководителям в сельской глубинке мог означать лишь одно - приказ решительно действовать. Все монастырские здания должны были быть изъяты "для нужд трудового народа". А это означало фактическую ликвидацию монастыря.

Так должна была закончиться более чем двухсотлетняя история Жадовской обители. Юридически она закончилась. Однако фактически обитель, переименованная, разоренная и обкраденная, продолжала существовать. И вот как это произошло.

Управляющий ликвидированной новой властью Пустыни архимандрит Каллист становится инициатором создания новой православной общины. В находящихся рядом с с. Жадовка деревнях Новой и Ушаковке храмов не было. И, пользуясь этим, образуется новая община верующих из числа жителей этих деревень, в ведение которой передаются все сохранившиеся за монастырем постройки и храм, а также оставшееся после ликвидации Пустыни богослужебное и иное имущество. И, самое главное, в храме бывшей обители сохраняется Чудотворный образ Богородицы.

Уже 11 марта 1927 года состоялось заседание коллектива верующих вышепоименованных деревень, в протоколе которого сказано:

"ПОСТАНОВИЛИ: ... создать церковный совет и принять все богослужебное имущество по описи. ...Оставить церковнослужителями при Богородице-Казанской церкви в количестве пяти человек и ... избрать их из числа монахов. ...Бывший Пустынский монастырь именовать Ушаковской церковью".

Пять человек - это все те, кто еще остался к тому времени в обители. Бывший управляющий Пустынью архимандрит Каллист, иеромонахи Герман, Леонтий, Дамаскин, иеродиакон Пимен. Не успели еще насельники ликвидированного властью монастыря свыкнуться со своим новым положением, как та же власть окончательно решает судьбу обители как таковой.

15 апреля 1927 года Карсунский исполком предписал сельской власти с. Жадовка, опять таки в срочном и совершенно секретном своем письме, "немедленно занять пустующие здания бывшего Жадовского монастыря под учреждения по Вашему усмотрению. Об исполнении срочно сообщить".

Использовать монастырские келии и здания под любые цели, как угодно, - но не дать их в ведение монахов! Вскоре на территории бывшего монастыря действовала уже школа колхозной молодежи. Монахи приютились в небольшом домике рядом с храмом. Под руководством сельских активистов юные безбожники начали разбирать на кирпичи каменную монастырскую ограду. Вскоре от нее остались лишь две стены да четыре башни, которые стали использоваться под склады и кладовые, а также на иные хозяйственные нужды новых "владельцев" Пустыни. Но молитва не прекращалась! Чудотворная икона в киоте находилась в Казанском храме, и к ней шли и шли верующие православные.

В 1927 году, с 22 мая по 7 июля, Чудотворная в последний раз приносилась в Ульяновск. Многотысячная толпа в сопровождении конной и пешей милиции встречала святыню. Икону поочередно переносили из одного храма города в другой, везде служили всенощные бдения, Литургии и молебны. Все было как обычно, как каждый год. Однако, светская власть уже знала, что больше такой радости у православных симбирян не будет. К тому времени в ГАО уже было получено секретное циркулярное письмо, подписанное зам. Наркома внутренних дел (НКВД) Егоровым, "о порядке выдачи запрещений на перевоз из одной местности в другую чтимых верующими икон, так называемых "чудотворных"". Но икона то была уже в Ульяновске! Не объяснять же "церковникам" суть секретного распоряжения! Тогда, пользуясь незначительными расхождениями в вопросе о перенесении иконы из храма в храм между представителями двух православных течений - Церковного Синодального Управления и Староцерковного Управления, возникших в сложное послереволюционное время, - ГАО отзывает свое разрешение на нахождение святыни в Ульяновске. Было издано предписание представителям Богородице-Казанской церкви (б. Жадовской Пустыни) и церковному совету Троицкого кафедрального собора "7 июля окончить всенощное бдение в соборе к 7-ми часам вечера, а икону отправить на станцию Ульяновск-1 в 10 часов вечера на извозчике без крестного хода для отправки ее по месту постоянного пребывания". Так тайно, без обычных торжественных проводов, по приказу атеистической власти Чудотворная покинула губернский город. Может тогда, в тот летний темный вечер и Сама Пресвятая Богородица оставила древний Симбирск? Может быть, с этого самого момента и стал он символом безбожия и богоотступничества? Может быть, с той минуты и перестал существовать фактически Симбирск и родился Ульяновск, "очистившийся" буквально через некоторое время практически от всех из тридцати существовавших в нем храмов, сровнявший со своей землей Покровский мужской и Спасский женский монастыри, в котором была поругана и закатана асфальтом могила святого блаженного симбирского старца Андрея? Может быть, под грохот колес вагона, увозившего из Ульяновска святой образ Царицы Небесной, рождался новый город - город-памятник, город-идол, город-символ, - посвященный новому, революционному большевистскому "богу" - Владимиру Ульянову-Ленину? Может быть...

Вернуться в начало сайта >

Содержание книги:
Simbirsk Banner System
 
 
Rambler's Top100 Рейтинг@Mail.ru KMindex
Сайт управляется системой uCoz